Джон О`Хара - Свидание в Самарре
— Я слышал, мистер Флиглер, что фирма, на которую вы работаете, не шибко уважает людей моей веры.
— Что? — спросил я. — Тогда почему же машина «кадиллак» названа в честь католика? Старый герцог Кадиллак был католиком.
— Да я не имел в виду «Дженерал моторс», мистер Флиглер, — сказал Куилти. — Я говорю о Джулиане Инглише, вот о ком я говорю.
— Послушайте, мистер Килти, — начал я, — вы совершенно не правы.
Я принялся рассказывать ему про преподобного Кридона, какие вы с ним друзья и что ты делаешь для монахинь, но он и слушать не хотел. Он сказал, что не всегда сходится во взглядах с преподобным Кридоном, но, мол, дело даже не в этом. Дело в том, сказал он, что слышал про твою ссору с Гарри Райли. Что он имел в виду, черт побери?
— Я позавчера выплеснул стакан виски в лицо Гарри, — объяснил Джулиан.
— А, вот что, — вспомнил Лют. — Я тоже про это слышал. Но вы поссорились не на религиозной почве?
— Нет. Конечно, нет. Я напился и взял да и плеснул виски ему в лицо. Ну так что? Что по поводу О'Бьюика?
— Вот в этом-то и загвоздка. Я ничего не мог поделать со стариком Килти, — продолжал Лют. — Он все твердил про то, что я тебе сказал, да еще добавил, что, прежде чем покупать, ему надо как следует подумать. Боюсь, мы с места не сдвинемся, если ты сам, Джулиан, не пойдешь и не поговоришь с ним.
— Думаешь, будет толк?
— Сказать тебе честно, не знаю. Положение трудное. Раз ирландец вбил себе в голову, что ты против его церкви, тут пиши пропало. А объясняется все очень просто: этот сукин сын О'Дауд прослышал про вашу с Райли ссору или как хочешь это назови и, направившись к старику Килти, тотчас ему все и выложил. Дело, по-моему, было именно так. Хорошо бы дать ему как следует по носу.
— Я бы тоже не прочь.
— Нет, ты уж, пожалуйста, сиди тихо, не то в тысяча девятьсот тридцать первом году нам не сбыть ни единой машины. И раз уж я начал, пожалуй, стоит сообщить тебе все плохие новости вместе.
— Ты хочешь сказать, что есть еще? — спросил Джулиан.
— Именно, — подтвердил Лют. — Джулиан, мне не хочется… Подожди. Мисс Клайн, будьте добры выйти на минуту, пока я поговорю с мистером Инглишем.
— Пожалуйста. Чем слушать выражения, которые вы употребляете! — И Мэри Клайн скрылась за дверью.
— Послушай, Джулиан, — начал Лют, — твоя личная жизнь — это твое дело, ты здесь босс и все такое, но я старше тебя на десять лет, и мы с тобой всегда ладили, поэтому, я думаю, ты не будешь возражать, если я рубану тебе прямо с плеча?
— Конечно, нет. Давай.
— Так вот. Мне не хотелось бы, чтобы ты обижался на меня, и, коли обидишься, можешь меня уволить, но ты ведешь себя глупо, а уж вчера в «Дилижансе»… Господи, я просто не знаю, как и сказать. Зачем ты вышел из зала с этой певичкой? Ты знаешь, чья она любовница? Эда Чарни. Лучший наш клиент. Многие люди не желают иметь с ним дела, и, наверное, большинство твоих приятелей осуждает тебя за то, что ты продал ему машину. Однако в то же время Людендорф продает десятки «паккардов» таким же клиентам, поэтому нечего обращать внимание на все пересуды. Эд Чарни — малый что надо и покупатель честный. Он вовремя оплачивает свои счета, а суммы там немалые. И тебе лично он симпатизирует. Он говорил мне об этом много раз. Он говорит, что среди всех этих снобов только тебя он считает человеком. И что же в итоге? В итоге — как только кто-нибудь из его приятелей — торговцев спиртным собирается купить дорогой автомобиль, Эд посылает его к нам. Людендорфу не удается продавать «паккарды» дружкам Эда Чарни.
И какова благодарность? В благодарность ты соблазняешь его же любовницу, делая из него посмешище в его же заведении, чем ставишь в идиотское положение свою жену и друзей. Тебе известно, что ждет любого из компании Эда, попытайся он сотворить то же самое, а? Не быть ему живым, вот что, и не думай, Джулиан, что тебе это сойдет с рук только потому, что твой отец здесь большая шишка. Не хочу сказать, что Эд прикажет своим гориллам пройтись по тебе из пулемета или что-нибудь вроде этого, нет, но почему бы тебе не вести себя потише? Мне случайно стало известно, что Эд жутко разозлился, и, ей-богу, он прав. Он содержит эту дамочку уже больше двух лет, и говорят, сходит по ней с ума, а тут ты напиваешься, тащишь ее в машину и портишь все дело. Господи, Джулиан, зачем все это?
— Ты ошибаешься только в одном, — сказал Джулиан.
— В чем?
— У меня с этой дамой ничего не было.
Лют помолчал.
— Может, и не было, — согласился он, — но все считают, что было, и ничего ты не докажешь. Она достаточно долго пробыла с тобой в машине, а когда вернулась в зал, выглядела отнюдь не так, будто вы там сидели и слушали по радио проповедь отца Кофлина. Не могу понять, зачем она вообще тебе понадобилась. Не мне говорить, но вы с Кэролайн всегда казались идеальной супружеской парой. И Ирма тоже так считает. Насколько мне известно, ты впервые проявил интерес к посторонней женщине. Честное слово, Джулиан, не хочется лезть не в свое дело, но если ты поссорился с женой, постарайся помириться. У тебя самая красивая, самая шикарная жена на всей Лантененго-стрит. Весь город так считает, поэтому послушай меня, не забудь, я на десять лет старше, будь благоразумным и заключи мир. У нас с Ирмой тоже не все идет гладко, но она знает, как я на самом деле к ней отношусь, и, по-моему, ты тоже любишь миссис Инглиш.
Вот и все. Я сказал тебе больше, чем собирался, но рад, что выговорился. Если ты захочешь меня уволить, твое дело, но все, что я тебе сказал, правда, и в глубине души ты это понимаешь, приятель. Я найду себе другую работу, а не найду, так тоже не пропаду. Если ты способен уволить меня за то, что я тут тебе наговорил, значит, ты не такой человек, каким я тебя считаю, и я не желаю на тебя работать. — Лют медленно поднялся со стула.
— Сядь, Лют, — только и смог сказать Джулиан. Несколько минут они молча сидели друг против друга. Лют предложил Джулиану сигарету. Джулиан взял ее и протянул Люту спички. Наконец Джулиан спросил: — И что же, по-твоему, мне следует сделать, Лют?
— Не знаю. По-моему, некоторое время пусть все идет по-прежнему. Ты был пьян, этим многое объясняется. Может, Чарли примет это во внимание. А, черт с ним! Переживем как-нибудь. Не принимай слишком близко к сердцу. Увидимся к концу рабочего дня. Я сейчас еду в Кольеривилл, а вообще-то, так или иначе все обойдется. Руку!
— Давай, — сказал Джулиан.
Они пожали друг другу руки, обменялись улыбками, и Лют вышел. Джулиан слышал, как он объяснил Мэри Клайн, что все решено: теперь они будут продавать не автомобили, а аэропланы.
— Неужели это правда, мистер Инглиш? То, что мне только что сказал Лютер Флиглер?
— А что он вам сказал?
— Что мы вместо машин будем торговать аэропланами. По-моему, здесь никто не купит аэроплана.
— Года два вы можете об этом не беспокоиться, Мэри, — сказал Джулиан. — Вы же знаете Люта.
— Еще бы! — воскликнула Мэри Клайн.
Стоял один из таких дней, когда он мог, не кривя душой, сказать себе и что у него по уши работы, и что ему совершенно нечего делать. С похмелья самочувствие у него было не хуже, чем всегда в таких случаях. Он знал, что, несмотря на последствия прошлой ночи, работать может. Ему хотелось работать, трудно было только начать. Ему хотелось работать, чтобы обо всем позабыть, и он даже достал из ящика несколько листков разлинованной бумаги и карандаши с намерением подвести итог деятельности гиббсвиллского отделения фирмы «Кадиллак» за прошедший год. Самое подходящее время для этого, ибо ему не будут мешать агенты, да и других дел никаких нет. Однако слово «итог» заставило его вспомнить о Люте и о том, как он подытожил его поведение прошлой ночью, не позабыв и о последствиях. Эта история с Килти — он понимал, что произошло. О'Дауд, вероятно, давно пытался отговорить старика покупать «кадиллак», а прослышав о том, что Джулиан плеснул виски в Гарри Райли, помчался к Килти и продал ему свой автомобиль. О'Дауд умел торговать и сообразил, как использовать создавшееся положение. Джулиану было очень неприятно, что сделка сорвалась, потому что, несмотря на все шутки на этот счет, продать машину гробовщику выгодно, ибо это своего рода реклама. Гробовщики держат автомобили в отличном состоянии. Черные, блестящие, с отполированными боками, их машины сверкают чистотой. И по собственному опыту он знал, какое это производит впечатление: ему часто приходила в голову мысль, что уж коли суждено умереть, то хорошо бы отправиться на кладбище в шикарном катафалке Килти в сопровождении принадлежащих ему же столь же импозантных «студебеккеров». Звуки похоронного марша со стороны больницы святого Иакова неизменно вызывали у него мысли о Килти. И заплатил бы старик наличными. Получить деньги труда не составляло. Но вот они уплыли — вот в чем беда. А не приложил ли тут руку сам Гарри Райли? Гарри был очень богат и имел достаточно хлопот с собственными вкладами и владениями, но тем не менее отыскивал время вынюхивать, как идут дела у других, и похоже, именно он выведал, что Килти собирается купить «кадиллак». Такую вещь он обязательно бы пронюхал. А собственно, почему бы ему об этом не знать? Прошлым летом он одолжил Джулиану двадцать тысяч долларов, и деньги эти были немалой суммой, если даже для Гарри они пустяк. Чем и объясняется повышенный интерес, который мог проявить Гарри к делам Джулиана.
